В Алматы растёт интерес к созданию персональных ароматов – всё больше горожан предпочитают уникальные духи вместо привычных брендов. О предпочтениях алматинцев, о том, как с помощью создания собственных духов можно не только приобрести уверенность, но и исцелить свою душу, рассказала корреспонденту Vecher.kz парфюмер Ксандра Силантье.
– Ксандра, могли бы вы рассказать о своём пути в мир парфюмерии? Что вас вдохновило стать парфюмером?
– Парфюмерия вошла в мою жизнь как шёпот – тонкий, но настойчивый. Я создала более 4000 формул духов, 15 коллекций, продающихся в сети, и 50 регулярных парфюмов, реализуемых по Алматы, потому что каждую парфисторию считала письмом, обращённым к чьему-то «Я».
В 15 лет сказала, что буду парфюмером. Толчком стало ощущение, что современная парфюмерия забыла, как пахнет человек – до маски. Захотела вернуть индивидуальность аромату – чтобы он не украшал, а раскрывал. Так родилась идея душа-формул, аромашрамов и целой школы психоароматического влияния.
Моё вдохновение – это люди, запахи времени и тайные механизмы памяти, которые мы носим под кожей. После рождения четвёртого ребёнка поняла, что хочу не просто создавать запахи, а помогать людям почувствовать себя настоящими – через аромат, через образ, через метафору. Так родился мой парфюмерный дом – как химик-технолог, ароматерапевт и коуч, я создала пространство, где каждый флакон – это отражение души.
– В чём заключается ваша основная философия при создании или подборе ароматов для клиентов?
– Я верю в то, что аромат – это не маркетинг, это биография. Он должен быть не просто «приятным», а узнаваемым собой. Поэтому я создаю персонализированные ароматы – опираясь на психотип, знаки зодиака, даже гормональные особенности.
Это не просто подбор, это – диагностика души в эфирных молекулах. Для меня нет «модных нот». Есть эмоциональные шрамы, которые можно обонять. Есть внутренние химеры, которые требуют особых эссенций. Есть желания, которые не говорят словами – но шепчут через мускус, пачули, ладан. Мой подход – это психоароматический диалог. Каждый флакон, который я создаю, – это не просто духи, а алгоритм возвращения к себе.
– Как вы считаете, почему так важно найти свой идеальный аромат? Что он может дать человеку?
– Свой аромат – это как найти голос, которым ты наконец-то говоришь миру: «Вот я». Это терапия, это броня, это медитация. Правильный аромат может исцелить, усилить уверенность, вернуть себя.
Идеальный аромат – это персональный логотип в невидимом формате. Он не про моду, а про синхрон между химией тела и химией намерений. Он превращает человека из участника рынка – в экосистему впечатлений. А это самая устойчивая валюта в эпоху сенсорного брендинга.
– Какие вопросы вы обычно задаёте клиентам, чтобы лучше понять их предпочтения и индивидуальность?
– Я не спрашиваю, что «нравится». Спрашиваю: где вы хотели бы оказаться с закрытыми глазами? Какой запах был у вашего детства? Какой нотой вы хотите запомниться? Это уже не парфюмерия – это исповедь. А потом мы вместе создаём аромат прямо в моменте – я называю это парфбилдингом.
В моей практике диалог с клиентом – это не анкетирование, а инициация. Я не спрашиваю: «Нравится ли вам сандал?» Парфюмерия, как я её понимаю, – это не выбор флакона, а обряд узнавания себя. Я использую обонятельные тесты из собственной методики – они состоят из 50 молекул, где человек «узнаёт» себя не умом, а телом.
– Могли бы вы привести пример необычного запроса от клиента или запоминающегося случая, когда вам удалось подобрать идеальный аромат?
– Однажды мужчина пришёл и сказал: «Хочу пахнуть как отпуск, которого у меня никогда не было». Мы создали аромат с нотами асфальта после дождя, хлебного мякиша и чабреца. Он ушёл со словами: «Это я в Италии, которой не было, но теперь будет».
Необычные запросы – моя повседневность. Ко мне редко приходят за «дольче-гламур» или «хочу как у подруги».
Однажды женщина попросила создать аромат для свиданий с призраком покойного мужа. Он снился ей в одном и том же запахе – тяжёлом, дымном, с металлическим послевкусием. Она хотела зафиксировать эту вуаль, чтобы отпускать, не забывая. Мы создали формулу, где были ладанник, гваяковое дерево, амбра, розовый перец и капля озонистого альдегида. Получилось нечто между церемонией и окном в иное. Она назвала его «Небо, где ты». Носила, когда писала письма, которые не собиралась отправлять.
Другой клиент, мужчина, пришёл за ароматом для решения экзистенциального кризиса. Прямо так и сказал: «Я не понимаю, кто я». Он был успешным финансистом, но его всё больше пугал мир, в котором всё можно купить. В его формуле оказались чёрный чай с табачными листьями, сушёная земля, мирра и бергамот. Аромат получился сдержанным, но будто хранил в себе старинную истину. Через месяц он сказал: «Это запах моей свободы».
Аромат «для разговора с Богом». Клиент был атеистом, но искал формулу, в которой смог бы услышать нечто большее. Мы использовали мирру, пихтовый бальзам, лимонную вербену и абсолют травы, растущей у монастыря в Грузии. Получилось нечто почти физическое – аромат тишины, в которой что-то отвечает.
– Как, по вашему мнению, культурные особенности Алматы или Казахстана в целом влияют на вкусы людей в парфюмерии?
– Наши ароматы любят контрасты: мягкость и огонь, Восток и урбан. Мы многослойны – как улицы Алматы: от базара до кофейни, от гор до бетонных панелей. Поэтому и духи здесь предпочитают насыщенные, тёплые, с историей.
Алматы – это город на стыке ароматов, как и на стыке культур. Здесь Восток и Запад не спорят, а переплетаются, создавая уникальный обонятельный ландшафт. Любят глубину – но не резкость, теплоту – без банальности, статус – но не в лоб. Это и есть дух казахстанского вкуса: внутренний масштаб, который снаружи не кричит.
Многие алматинцы выбирают ароматы с характером и корнями – уд, шёлковый мускус, шафран, дымчатый ирис. Это «незаметная роскошь», где стиль важнее эпатажа.
Большое влияние оказывает кочевое наследие. Люди чувствуют запах пространства: степей, солнца, костра, трав. Часто просят духи с эффектом ветра, широты, ускользающего горизонта. Я называю это обонятельной свободой.
Иногда слышу: «Хочу пахнуть как женщина между двух миров» или «Как мой дед в юрте, но на новом языке».
– Есть ли какие-то конкретные ноты или типы ароматов, которые особенно популярны среди жителей Алматы?
– Да – это ноты трав, восточных специй, инжира, розы и бергамота, но обязательно с неожиданным твистом. Алматинцы любят, чтобы было не как у всех – и я это уважаю.
В Алматы прослеживается уникальный парфюмерный профиль, отражающий сразу несколько пластов: культурный код, климат, социальную эстетику и даже ритм города.
Мускус – не кричащий, а обволакивающий – это выбор тех, кто стремится к мягкой, но уверенной харизме.
Здесь любят, чтобы аромат «держал дистанцию, но запоминался». Популярны композиции с молекулярным мускусом, белыми шёлковыми оттенками, чистотой и шепотом кожи.
Тёплая древесность – особенно с восточным уклоном: уд, лабданум, кедр, сандал. Это ноты, дающие ощущение статуса, опоры и «родовой силы». Они востребованы в мужской парфюмерии, но и многие женщины заказывают «аромат, в котором пахнет защита».
Пряности – с элегантной дозировкой. Шафран, кардамон, корица – особенно в современных интерпретациях. Любят, когда специи звучат «как намёк на богатство, но не как рынок».
Цветочные ноты – не банально-женственные: жасмин, флердоранж, тубероза – с дымом, амброй, асфальтом или металлом.
Женщины Алматы часто просят духи с парадоксальной женственностью: «цветок, но с когтями».
Свежесть – но не фруктовая. Альдегиды, мята, озон, водоросли, зелёные ноты леса – это не «парфюм для фитнеса», а дух дыхания на рассвете.
Есть спрос на ароматы с «чистой сексуальностью».
Особое внимание – к композициям, где «всё сказано, но ничего не сказано прямо»: кожа, табак, молоко, солоноватый янтарь, иногда намёки на запах тела – но интеллигентно.
Молодёжь просит нестандартные миксы: бетон, чай, чернила, запах книг. Старшее поколение тяготеет к духам, которые «напоминают, кто мы» – степь, соль, овечья шерсть, костёр, тёплое тесто.
Алматы обонятельно тонкий и уважающий контраст. Здесь аромат – не просто аксессуар, а способ сказать: «Я сложнее, чем ты думаешь».
– Вы работаете не только с алматинцами. Чем отличаются запросы клиентов из других городов или стран?
– Москва – любит статус и плотность. Астана – утончённую строгость. Европа – ноты свободы. Но всех объединяет одно – желание быть собой. Именно это я и помогаю раскрыть – от Алматы до Тбилиси. География моей практики – от Астаны до Амстердама, от Лондона до Тель-Авива.
Если Алматы – это аромат-интроспекция, то другие города открывают свои обонятельные коды. Москва – кожа, чернила, уд, табак, металл: аромат как манифест влияния. Петербург – чай, ирис, влажный воздух, папирус: аромат как дневник.
Европа ищет философскую провокацию без крика: мокрый бетон с жасмином, чёрный чай с ананасовой пудрой. Аромат – собеседник, а не лейбл.
Израиль, Турция, страны Ближнего Востока – аромат как след страсти: специи, смолы, кожа, мёд, шафран, жасмин, чёрный виноград – с изяществом. Часто звучит запрос: «Хочу пахнуть так, чтобы не могли забыть».
Казахстан за пределами Алматы – это уникальные кейсы. В Астане больше запросов на статусность, чистоту, «белые духи» с чёткой проекцией.
Юг предпочитает сладкое, гурманское, тёплое – ароматы с родовой и эмоциональной нагрузкой. Запад – ароматы «мужской земли»: тмин, горечь, кожа, шерсть, трава.
Америка и Канада – практичные, но тонкие. Главное различие не в географии, а в уровне осознанности. Европа – умом, Восток – через телесную память.
Но везде есть один общий запрос – пахнуть собой настоящим. Это и есть моя точка входа, где бы ни жил человек.
– Что бы вы посоветовали тем, кто только начинает свой путь в поиске того самого аромата?
– Не ищите. Позвольте себе вспомнить. Пахните воспоминаниями, а не трендами. Научитесь создавать духи своими руками – это куда важнее, чем купить что-то модное.
