Сталинские репрессии в 1920-1950-х годах затронули казахов не только на исторической Родине, но и за ее пределами

Например, по подсчетам специалистов, на территории Кыргызстана репрессиям подверглось 40 тыс. человек.

 В их числе, как «старорежимные элементы», так и советско-партийные работники разного уровня, рабочие и крестьяне, служащие, интеллигенция, офицеры и солдаты Красной армии и т.д.  

В ходе научно-исследовательских поисков в открытых базах данных жертв политических репрессий удалось выявить 87 фамилий наших соотечественников. Также удалось найти краткие биографические данные на каждого из них. Так, 72 человека из них родились на территории Казахстана.

Отметим, что в числе 87 жертв три женщины. 

Стоит отметить, что некоторые незадолго до ареста занимали высокие посты в советско-партийных органах и вооруженных силах Кыргызской ССР. К примеру, Сегизбаев Санжар Бактыбекович, отец легендарного футболиста алматинского «Кайрата» Тимура Санжаровича Сегизбаева, в 1937 году занимал должность председателя Киргизского отделения Верховного Суда РСФСР, а после конституционной реформы 1936-1937 годов – председателя Верховного Суда Киргизской ССР. Таукин Мусабек Ибрагимович – выходец из Кустанайской области, с 1931 года был избран членом Центрального Исполнительного Комитета Киргизской АССР, а в 1933 стал членом президиума Киргизской областной Контрольной Комиссии ВКП(б), что делало его государственным функционером самого высокого уровня. Калмурзаев Айтан Мамутович был родом из города Нарын (Нарынской области, Кыргызстана), занимал пост секретаря Нарынского райкома ВКП(б). Рафикджанов Калмухамед – также уроженец города Нарын, был секретарем городского совета родного города. Асанов Гапар, уроженец Семипалатинской области Казахской ССР занимал должность начальника кадров Минздрава Киргизской ССР. Мергенов Тилек происходил из Кара-Тюбинского района, Западно-Казахстанской области и Сексембаев Курбан – выходец из Туркестанского района одноименной области в разное время были командирами эскадрона 53-го Киргизского кавалерийского полка. Всего на высоких советско-партийных должностях Кыргызстана находилось 7 человек репрессированных казахов, и 14 человек находились на военной службе.

Среди репрессированных было 8 человек, работавших в сфере народного просвещения. Первым из них следует удостоить внимания Абыкея Зеиновича Сатпаева, видного деятеля казахского просвещения, уроженца Баянаульского района Павлодарской области, активного участника Алашского движения. Двоюродный брат выдающегося ученого Каныша Сатпаева с семьей жил в столице Кыргызстана, городе Фрунзе (Бишкек), где нашел убежище от гонений на своей родине. Здесь он работал преподавателем землеустроительного техникума. Дарменов Аймагамбет – выходец из Кызыл-Ординской области, был директором школы в городе Каракол Иссык-Кульской области. Кусенов Джакен из Енбекшиказахского района Алматинской области работал преподавателем сельскохозяйственного техникума в Фрунзе. Также преподавателем в одном из столичных учреждений Кыргызстана был Копельбаев Каримбек. Два уроженца Восточно-Казахстанской области Есенаманов Джангазы и Айтымов Шахмурад трудились учителями в средней школе № 5 г. Фрунзе. Супотаев-Нусабалиев Иноят – родом из Кегенского района Алматинской области, был учителем средней школы города Джалал-Абад. Бисенбин Дюсенгалы Бисенбиевич, уроженец Актюбинской области, работал учителем Карасайской семилетней школы в Таласской области Киргизской ССР. 

Часть репрессированных казахов, живших на момент своего ареста в Кыргызстане в числе 19 человек была занята в сельском хозяйстве, в сфере торговли, промышленности и транспорта работали 4 человека, представляли рабочий класс и пролетариат – 11, служащих (включая милицию) насчитывалось 9 человек. Из них несколько человек также занимали ответственные должности: Тлеубаев Садырмакан – уроженец Иргизского района Актюбинской области был начальником Атбашинского районного отделения милиции в Нарынской области, Жангарачева Насыбель – женщина-казашка была парторгом колхоза Кок-Дюбе Чуйской области, Тулебергенов Салих Бекболотович происходил из Кызыл-Ординской области, был директором промышленного комбината в городе Нарын. Один человек являлся курсантом НКВД, и один – студентом Киргизского мединститута. Членами партии ВКП (б) было 16 человек.

Внимание следует уделить статьям обвинения. Так, за антисоветскую агитацию были арестованы 22 человека – самая многочисленная категория обвиняемых из нашего списка. Пять человек за контрреволюционную деятельность (более суровая статья обвинения), один – за пропаганду нацио­нальной розни, двое – за сдачу в плен и один – за шпионаж. Есть один репрессированный за побег, но документы не уточняют откуда. В то же время не удалось установить статьи обвинения для 55 лиц из составленного нами списка репрессированных казахов.

В отношении вынесенных приговоров мы имеем следующую картину: заключение в исправительно-трудовых лагерях или исправительно-трудовых колониях, – данный приговор был применен к 38 заключенным. Самые большие сроки заключения составляли 7-8 или 10 лет. 

Были случаи прекращения уголовного дела. Некоторые были отпущены из-под стражи, просидев в тюрьме только на время следствия. Например, самый известный и высокопоставленный репрессированный Санжар Сегизбаев был освобожден спустя 9 месяцев, после того как в отношении него было прекращено уголовное дело. 

Что касается видного политического деятеля Мусабека Таукина, проходившего по обвинительным спискам вместе с представителями кыргызской партийно-советской элиты и национальной интеллигенции, то, как следует из полученных архивных выписок, он скончался в тюрьме. 

Одним из самых страшных проявлений репрессий в СССР были расстрелы, в правовом измерении обозначенные как высшая мера наказания. Из рассматриваемого списка 13 человек приговорены к смерти, причем в отношении пяти есть точные сведения о том, что приговор был приведен в исполнение. В число этих пяти человек вошли Абыкей Сатпаев, а также его земляки из Восточного Казахстана Айтымов Шахмурад и Есенаманов Джангазы. Все трое работали преподавателями в высших и средних заведениях города Фрунзе. Очень часто они собирались на квартире Абыкея Зейновича, где также бывали и другие люди из числа репрессированных казахов: Асанов Гапар, Айтымов Раим. На этих собраниях в домашней обстановке обсуждались судьбы родной казахской земли и непростое положение народа. Сатпаев был высокообразованным человеком, носителем духовных и политических идеалов казахской дореволюционной алашской интеллигенции, всегда рассказывал о событиях недавней истории, об эпохе царского правления в степи, а также высказывался и о текущей политике советской власти.
Со сменой политического руководства в СССР в 1953 году начинаются первые судебные процессы по реабилитации репрессированных граждан по всему Союзу. Так, из 87 человек репрессированных казахов в Кыргызстане в те годы были реабилитированы 15 человек. В 60-х годах были реабилитированы только 8 человек. За весь период «застоя» в 70-х был реабилитирован только 1 человек из рассматриваемого списка. Пик реабилитаций пришелся на период 1989–1991 годов, когда усилиями политических деятелей, ученых, журналистов и в целом прогрессивной общественности были реабилитированы 26 человек. С развалом Союза и обретением республик Средней Азии суверенитета из общего числа репрессированных казахов были реабилитированы еще 10 человек. 

Исследования этой темы продолжаются, поскольку число репрессированных казахов Кыргызстана, по всей видимости, еще не является окончательным, а имеющиеся у нас сведения далеко неполные. Поэтому впереди предстоят долгие архивные поиски, проведение интервью с родственниками репрессированных граждан и другие изыскания, способные в итоге пролить свет на эти неизвестные страницы истории Казахстана и казахского народа.

Статья опубликована в №63, от 27.05.2021 газеты "Вечерний Алматы" под заголовком "Вдали от Родины".
Хочешь получать главные новости на свой телефон? Подпишись на наш Telegram-канал!